Но не все хорошо и со
«здоровыми». С манипуляторами и самореализующимися личностями довольно трудно
жить. У них нет времени для вас. Сказать, что они не правы, и ждать, когда они
изменят свои взгляды нельзя. У них есть свое прочное место в мире. Кто же остановит невежду и ошибающегося, и
чьими руками, если не собственными, строится счастье? Они правы, от этого не
уйдешь. Иногда их трудностям сочувствуют, но чаще завидуют. Их психология
представляется нормальной, базовой.
Но как быть, если жизнь
застала врасплох, и нет уверенности в себе и сил для дела? Тогда мир видится
совсем иначе, мир не представляется ни полем битвы, ни пастбищем. Мир выглядит
вызывающе неопределенным. Назовем психологию людей, видящих мир с иной позиции,
«Нет»- психологией.
«Нет»-психология начинает
от слабости. Для начала надо определить причину слабости. Почему нет сил для
манипулирования и самореализации? Где причина? А причина слабости в душе. Душа
стала не такой, не там и не тогда. Пальцы по-прежнему показывают на небо. Но
ничего не происходит. «Нет»-психология считает психологическое недомогание
первичной реальностью, а не случаем поломки. Для человека с «нет»-психологией
недомогание первично, это то, с чего он начинает свою жизнь, и то, с чего
начинается он сам. Именно переживаемое
недомогание заставляет человека искать указаний. «Нет»-психология идет от
отчаяния к надежде. И у «нет»-психологии есть свое место и своя миссия.
«Нет»–психология
позволяет нам увидеть глубину мироздания. Вглядываясь в Душу, ставшую маленькой
(«небо с овчинку», как говорится в старинной поговорке), мы видим историю нарастания
слабости. Мы видим, как накапливалось психологическое недомогание.
Такое мировоззрение также
порождает несколько моделей. Одна из них сводится к тому, что накопление
психологических слабостей – естественный и неизбежный процесс. «Век живи – век
учись, дураком помрешь». Без ошибок не научишься, поэтому люди ошибаются: живут
не там и не тогда, опаздывают сделать главное, заметить важное. Потом жалеют, пытаются
компенсировать свои ошибки, но слабость от этого только усиливается. Слабость
всякого рода, в том числе и психологическая, с этой позиции видится как
проявление естественной природы. Сила появляется от сверхъестественного усилия
человека (творческого самовыражения), а естественная природа оперирует жизнями,
как валютой, и все равно только тратит человека. Жизнь популяции важнее жизни
индивида, жизнь вида важнее жизни популяции и т.д. В этой модели изучаются
конституции, характеры, темпераменты и разрабатываются способы компенсировать
упущения и недостатки конкретной жизни.
Вторая модель «нет»-психологии
сводится к тому, что, кроме видимой реальности, в которой мы живем и действуем,
есть еще реальность речи, языка. Реальность языка существенно отличается от
всех остальных видов реальностей, видимых нами как в качестве объективных, так
и в качестве субъективных. В реальности речи человек не прогрессирует или
деградирует, не развивается или эволюционирует, а становится, либо созидает
себя, либо гибнет. В частности, в реальности речи люди активно создают времена,
а не только в них присутствуют. Так, например, говоря что-то важное в будущем
времени, мы создаем контекст взгляда в будущее, говоря в настоящем совершенном
времени, создаем контекст успехов и т.д. Речевая реальность чрезвычайно сложна
и динамична. Насчет нее пока больше предположений, чем пониманий. Но жизнь
некоторых людей в их слове на много лет превышает срок их жизни в мире.
Согласно этой модели мы
опираемся на язык, как на плот, плывущий в потоке изменений, а язык выражает
себя через нас. Говоря, мы обретаем и силу, и слабость. Это как «не согрешишь –
не покаешься, не покаешься – не спасешься». Психология в этом случае сводится к
динамике диалога. В этой модели, как и во всех других, отражается истина. Но и
такая позиция – позиция диалогирующего существа - тоже всего лишь палец,
указывающий на небо.
От моделей
«да»-психологии, рассмотренных ранее, эта модель отличается, прежде всего, тем,
что нормальный человек с такой психологией не уверен в том, что знает, чего он хочет
и в чем нуждается. Кроме того, такой человек осознает и свою неуверенность, так
как он погружен в поток реальности
языка.
«Всякое сказанное слово
требует какого-то продолжения. Продолжать можно по-разному: логически,
грамматически, фонетически, в рифму. Так развивается язык, и если не логика, то
фонетика указывает на то, что он требует себе развития. Ибо то, что сказано,
никогда не конец, но край речи, за которым – благодаря существованию Времени – всегда
нечто следует. И то, что следует, всегда интереснее уже сказанного – но уже не
благодаря Времени, а скорее вопреки ему».[1]
В общем, мне видятся
особо важными четыре модели:
1. Психологическое
манипулирование.
2. Самореализация.
3. Самовыражение.
4. Диалог.
Все эти модели я
изобразил вовсе не для того, чтобы свести многообразие и сложность психологии к
нескольким упрощенным описаниям. Благодаря такому обзору я могу теперь сказать
о важной проблеме: в настоящее время мы не имеем психологии, интегрирующей эти четыре
позиции. Попытки построить интегрирующую и всеобъемлющую теорию
предпринимаются, но реальные люди в реальных ситуациях существуют не в
интеграции, а в диссоциации психологической реальности. Мы либо манипулируем
(объективная реальность), либо самореализуемся (потребительская реальность),
либо самовыражаемся (субъективная реальность), либо встречаемся (диалогическая
реальность). Жизнь наполнена всеми реальностями, думаю, что, кроме названных, есть другие не известные и не
понятные нам реальности, но у нас недостаточно душевных сил вместить их все.
Однако мы обязаны их вместить. Но куда их вмещать? Где их место? Вот в нашу
психологию мы реальности и вмещаем. Психология – это рабочее место, место
нашего душевного труда.
Вмещение всех видов реальности
– это и есть психологический труд, на который обречен человек. Несовершенство
этого труда порождает ситуацию диссоциации реальностей, как будто кто-то
сильный, руководствуясь принципом «разделяй и властвуй», делает нас своими
рабами, сначала отделяя различные реальности друг от друга, а потом распинает
наше сознание на них, как на кресте. Кстати, для того, чтобы сделать нас
рабами, даже не надо распинать сознание на кресте раздробленных и
противопоставленных друг другу реальностей. Достаточно самой угрозы этой казни.
Достаточно просто знать о ней, и сознание порабощено.
Но у нас есть, пусть
частичная, но все же всегда доступная психологическая свобода. Мы можем
остановить ситуацию, вернуться к опыту жизни и в образовавшемся зазоре успеть
восстановить себя.
Вернемся к опыту. Что мы
видим в небе? Каждый что-то свое. Как в поговорке «Слова Павла о Петре больше
говорят о Павле, чем о Петре», то, что человек видит в небе, больше
свидетельствует о самом человеке, чем о небе. Еще в древности на Востоке знали:
«То, что наверху, то и внизу. Что внутри, то и снаружи». Получается, что мы и
без указаний, то есть без психологов, можем смотреть на небо и видеть там
каждый свое, в меру своей …. Вот тут-то и открывается самое интересное: в меру
своей психологической готовности, душевной активности. То есть в зависимости от
настроения, состояния, отношения, намерения, а точнее, в меру всей совокупности
проявлений своей душевной структуры, в соответствии со своей психологией.
Виктор Франкл советовал: "Живи так, как если бы ты жил уже во второй раз и
при этом действовал в первый раз так же неверно, как ты собираешься действовать
сейчас". Из одной жизни понять психологию не получается, надо жить второй
раз, но так же, как и первый. Это в природе невозможно, это возможно только в
психологии.
Психология не одна на
всех. У каждого человека своя психология, это − раз. И у каждого человека особенная психология для
отдельных его ипостасей, состояний, ситуаций, это − два. Но что-то общее у всех нас в
психологии тоже есть, это − три. Поэтому и нужны психологи.
Они приводят в порядок психологии, делают психологию общей. Делают очень
трудную и важную работу. Но откуда психологи берутся?
[1]
Бродский И.А. Набережная неисцелимых: Тринадцать эссе/ Пер. с англ.; Сост. В.П.
Голышев. − М.: СП «Слово», 1992. − 256 с., ил. с.66/
Комментариев нет:
Отправить комментарий